"Бен Ладен отдыхает". Заступившийся за Украину российский поэт сказал последнее слово

"Бен Ладен отдыхает". Заступившийся за Украину российский поэт сказал последнее слово

08 июля 2015

Сергей Варченко

3 июля в Кромском суде Орловской области будет оглашен приговор по делу о стихотворении "Украинским патриотам". За эту публикацию Бывшева выгнали с работы, подвергли травле и внесли в федеральный список экстремистов. Прокурор потребовал для бывшего учителя полгода исправительных работ по 282-й статье и запрета на профессию, передают"Грани.ру". 

"Если рассматривать последнее слово поэта на суде как некое литературное произведение, то для сегодняшнего своего выступления в качестве эпиграфа я бы взял слова классика мировой литературы Джорджа Оруэлла: "Во времена всеобщей лжи говорить правду - это экстремизм". Точнее не скажешь.

Меня в последнее время часто спрашивают (кто-то с сочувствием, но больше с нескрываемым злорадством и некоторые даже c ненавистью): "Ну, чего ты добился своей правдой? Завели уголовные дела, выгнали из школы. Тебе это было надо?"

Да, не скрою, мне сейчас очень трудно: в течение уже более года против меня идет настоящая травля, я получил огромное количество угроз, на меня вылиты и продолжают выливаться ушаты отборных помоев и оскорблений. Из угроз, получаемых мною в соцсетях, можно составить уже объемистый том. В родном поселке я стал фактически изгоем и нахожусь в положении персоны нон грата. Официальные российские власти внесли меня в черный список действующих экстремистов и террористов России. Я дружно предан остракизму в своем педагогическом коллективе. Все это так. И тем не менее я без малейшего колебания отвечаю: "Я ни о чем не жалею и готов повторить каждое написанное слово из стихотворения, за которое меня сейчас судят. Я поступил по совести, как мне подсказывали мои убеждения". А за свои убеждения надо идти до конца.

Я для себя уже давно принял в качестве жизненного кредо призыв Солженицына "жить не по лжи" и старался всегда ему следовать. И своих школьников на протяжении 20 лет я учил никогда не лгать. И грош была бы мне цена, если бы я других призывал говорить правду, а сам, когда вдруг дело коснулось меня, начал кривить душой, изворачиваться, трусливо каяться, отрекаться от сказанного или написанного, менять свою позицию в угоду сиюминутной политической конъюнктуре. Считаю, что это было бы нечестно и просто подло с моей стороны. Жизнь решила проверить меня на прочность и твердость моих взглядов. Сегодня я сдаю своего рода экзамен на зрелость, на подлинное звание человека.

Данный уголовный процесс считаю абсолютно политическим. Совершенно очевидно, что меня преследуют за мои взгляды и мою публично выраженную позицию, которая резко расходится с мнением большинства в нашей стране или (как сказали бы раньше) с "генеральной линией партии и правительства". Кстати, я никогда и не скрывал своих оппозиционных взглядов и постоянно их высказывал, в том числе и в прессе. Цель данного суда надо мной мне предельна ясна - устроить показательную порку человеку, посмевшему иметь свою альтернативную точку зрения, не побоявшемуся ее обнародовать и таким образом бросившему дерзкий вызов покорному большинству людей, привыкших жить не по указке совести, а по указанию начальства. На моем примере власть хочет наглядно всем продемонстрировать, что ожидает того, кто решится идти не в ногу со всеми и попытается сомневаться в правильности шагов государства, гражданином которого он является.

Теперь относительно самого обвиненительного заключения. Весь этот, с позволения сказать, "документ" (на 40 листах!) выдержан в лучших традициях сталинского правосудия 30-х годов. Читаю его и диву даюсь: "Реализуя свой преступный умысел, Бывшев Александр Михайлович, осознавая фактический характер и общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий и желая их наступления, разместил на своей персональной странице в социальной сети "Вконтакте" стихотворение собственного сочинения под названием "Украинским патриотам"..." Ну и так далее.

В общем, Бен Ладен отдыхает - все шахиды завидуют такой неслыханной моей дерзости! Просто камикадзе какой-то.

А ведь все мое "преступление" состоит только в том, что я назвал вещи своими именами: что брать чужое - нехорошо, нарушать международные договоренности - недопустимо и аморально; что люди, с оружием в руках направляющиеся в другую страну убивать ее граждан, являются военными преступниками, бандитами и оккупантами; что Украина, как и любое государство мира, имеет полное право защищать свою территориальную целостность и суверенитет всеми доступными способами, в том числе вооруженным сопротивлением. Где же здесь экстремизм, разжигание вражды между народами, пропаганда превосходства одной нации над другой?

Что касается экспертов, на мнении которых основывается обвинение против меня, то я бы поставил под сомнение их выводы ввиду их явной политической ангажированности и необъективности. Так, к примеру, сотрудники центра при УМВД России были по роду своей службы заинтересованы найти в моих стихах экстремизм. По-моему, здесь все настолько очевидно, что не стоит дальше и комментировать. Заключение госпожи Власовой (доцент Орловского госуниверситета Людмила Власова, автор экспертных заключений по первому и второму уголовному делу Бывшева. - Ред.) я бы тоже не стал рассматривать как истину в последней инстанции, поскольку суд располагает экспертным заключением куда более опытных и квалифицированных специалистов из ГЛЭДИС (специалисты из Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам не нашли в стихах Бывшева признаков экстремизма. - Ред.).

Хотел бы обратить внимание, Ваша честь, на несколько весьма важных моментов, которые почему-то не попали в поле зрения суда.

Уважаемый заместитель прокурора, потребовавший на прошлом заседании для меня запрета на профессию, в качестве главного аргумента сослался на показания нескольких шестиклассников, которые якобы слышали от меня во время урока резкие мои высказывания в адрес высших руководителей России и критику политики Кремля. Во-первых, ситуация обсуждения с шестиклассниками на занятиях в школе каких-либо политических вопросов сама по себе анекдотична и неправдоподобна. Но даже если предположить, что подобный факт все-таки имел место, то сразу возникают следующие вопросы. Данного рода разговоры на посторонние темы на уроке обязательно привлекли бы внимание учащихся и наверняка стали бы известны их родителям, классному руководителю, друзьям по школе. Такие отклонения от учебного процесса непременно стали бы достоянием гласности. Это утаить невозможно. Тем более что дети - народ очень непосредственный.

Почему этого не произошло и мое "антипедагогическое поведение" не стало предметом строгого разбирательства школьной администрации и моего трудового коллектива? Наоборот, и сам директор, и завучи, и заведующий РОНО признались, что никогда не поступало на меня никаких жалоб и сигналов ни от кого по поводу грубейшего нарушения школьного устава и педагогической этики. Я до самого последнего времени постоянно получал почетные грамоты и поощрения. И только после возбуждения против меня одного за одним уголовных дел "вдруг" стали находиться так называемые свидетели и начала открываться картина моего "неприглядного поведения". Вам не кажется это странным? Очень странным мне представляется и тот факт, что те несколько шестиклассников смогли с точностью до слова "вспомнить", что я им якобы говорил за полгода до этого. Причем показания у них у всех абсолютно идентичны, как под копирку. И еще. А почему другие учащиеся не вспомнили, пусть не буквально мои слова, но хотя бы сам факт подобных высказываний с моей стороны? Кстати, все мы были свидетелями путаницы в показаниях этих школьников и нестыковок в ходе их допроса.

Не могу не обратить ваше внимание на то, что, по словам одного из завучей, которая присутствовала в ходе бесед со школьниками, некоторые вопросы помощника прокурора ей показались явно наводящими. (Можете открыть материалы протоколов и убедиться в этом.)

Представитель стороны обвинения ссылается также на показания моих коллег, практически единодушно осудивших меня как антипатриота, русофоба, врага России и т.д.

Разве мало было в нашей отечественной истории случаев, когда вот так же в едином порыве дружно клеймились люди, чьи взгляды и высказывания расходились с мнением "подавляющего большинства"? Если брать совсем недавнее прошлое, то на ум сразу приходят фамилии Пастернака, Солженицына, Бродского, Сахарова. Их тоже гневно осуждали в трудовых коллективах, бичевали коллеги, земляки. И что доказывает массовое осуждение их как "отщепенцев, предателей, космополитов, изменников Родины"? Да ровным счетом ничего!

Здесь звучали ссылки на 43 свидетелей обвинения, среди которых основная масса - это мои коллеги-учителя. Это те самые свидетели, один из которых говорил о миллионах, по его сведениям, полученных мною от какой-то "братии", и заверял суд, что читал все мои "экстремистские стихи" (в том числе и на украинском языке) в нашей местной районной газете. Это те самые свидетели, которые утверждали, что "в данном стихотворении Бывшев Александр Михайлович выступал за Украину и в жесткой форме критиковал Россию и действующую власть". Страшное преступление, не правда ли? "Прославлял нацистскую политику Украины", выступает с призывами "к уничтожению граждан России насильственным путем". Интересно, что эта обязательная фраза чуть ли не у каждого из "свидетелей" повторяется слово в слово!

Это те самые свидетели, которые пришли к выводу, что "Бывшев призывает к уничтожению и истреблению русского народа", "призывает к агрессии против России" и даже - "в данном стихотворении имеются явные террористические призывы". (Такое впечатление, что они мои стихи спутали с "Майн Кампф" Гитлера.)

И я хочу теперь спросить всех вас: можно ли всерьез опираться на подобные "показания"? Смеяться здесь или плакать? Воистину, это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Между прочим, учитель русского языка и литературы Кромской школы громко требовал "запретить Бывшеву общаться со СМИ, поскольку он в своих интервью будет рассказывать про нас". Одного я не пойму: если мои уважаемые коллеги все делают по совести, исключительно в соответствии с твердыми убеждениями, то чего они так опасаются огласки? Это, кстати, к вопросу об их ekidreidtzikekmp искренности".

Обозреватель